ЛОРД ПОРТЕР О ВЛАДИСЛАВЕ ВЛАДИСЛАВОВИЧЕ ВОЕВОДСКОМ

Впервые я встретился с Владиславом Воеводским в 1958 г. в Оксфорде на Симпозиуме по горению, а затем на Дискуссии по стабилизации свободных радикалов в Шеффильде. Как и всех, кто был на этих конференциях, меня сразу же пленили его безграничный энтузиазм и широта его научных интересов. В соответствии с традициями русской школы, его интересы в основном были сосредоточены на кинетике разветвленных цепных реакций горения и исследовании свободных радикалов методом электронного спинового резонанса. Особенно близкой стала для него именно последняя область. Он был главой большой научной школы в Новосибирске, работы которой значительно способствовали развитию этого направления.

Характерно, что сразу после двух упомянутых конференций В.В. Воеводский стал хорошо известен буквально всем участникам. Хотя, насколько я знаю, ему не приходилось раньше бывать в Англии, он не только прочитал несколько блестящих научных лекций, но и сказал по-английски от имени гостей послеобеденную речь, сделав это лучше, чем мог бы сделать англичанин. Надолго запомнится не только дежурной, но и всем, кто знает эту историю, та инициатива, которую он проявил, когда ранним утром оказался за захлопнувшейся дверью своей комнаты в одном из университетских общежитий Шеффильда.

Впоследствии я встречался с Владиславом в США, в СССР и снова несколько раз в Англии. В Новосибирске я побывал у него в феврале. Я прибыл из Москвы рано утром и был довольно усталым. Он приветствовал меня предложением покататься на лыжах. «Небольшая пробежка, - сказал он, - не слишком быстрая». (Теперь я хорошо понимаю, что здоровье заставляло его быть осторожным). В тот раз наша «осторожная» прогулка вылилась в четырех-пятичасовое путешествие по глубокому снегу для ознакомления с окрестностями! Его дочь Марианна, прождав нас какое-то время (успев уже пообедать), отнеслась к нашему опозданию снисходительно: как физик она понимала верность своего отца принципу неопределенности. Последующие дни в его лаборатории прошли столь же энергично - его энтузиазм и joie de vivre были совершенно необыкновенны.

Хотя у него было много других, чисто административных, обязанностей по Университету, его способность схватывать детали и явный тесный контакт со всей исследовательской группой были совершенно удивительны. Примерно в это время он обнаружил явление фотосенсибилизированного распада алифатических растворителей растворенными ароматическими соединениями, и мы много обсуждали возможность двухфотонных процессов, которые, как было показано позднее, встречаются довольно часто. Им были разработаны блестящие варианты методики ЭПР, которые в высшей степени оригинально применялись к решению различных проблем.

В.В. Воеводский был настоящим интернационалистом, и коллеги во всех странах любили его. Наука потеряла своего великого приверженца, все мы потеряли верного друга.

1 марта 1968 г.
Джордж Портер, лауреат Нобелевской премии по химии (1967г.)

Портер Дж. О В.В. Воеводском //Свободнорадикальные состояния в химии: Междунар. сб. памяти академика В.В. Воеводского / Отв. ред. Л.А.Блюменфельд, Ю.Н.Молин. - Новосибирск: Наука, 1972. - С.10-11.

Л. БЛЮМЕНФЕЛЬД , Ю. МОЛИН, ЗВЕЗДА ПЕРВОЙ ВЕЛИЧИНЫ

Хотя круг научных интересов В. Воеводского был очень широк, и за свою сравнительно короткую жизнь он сумел сделать небычайно много в различных областях науки, по существу его всегда занимала одна основная проблема - физические механизмы элементарного химического акта.

Научная деятельность В. Воеводского началась в 1940 году серией уже ставших классическими исследований механизма горения водорода. Он внес большой экспериментальный и теоретический вклад в развитие учения о цепных разветвленных газовых реакциях. Последние 10-12 лет В. Воеводский большую часть своего времени посвящал работам, связанным с применением в химии метода электронного парамагнитного резонанса. Для В. Воеводского магнитная радиоспектроскопия никогда не была самоцелью. Он раньше других понял удивительную адекватность методов магнитной радиоспектроскопии химическим проблемам, адекватность, обусловленную в конечном счете тем, что диапазон частот, используемых в этих методах, близок к обратным временам элементарных химических актов.

В. Воеводский был убежден, что ход химического процесса определяют не только сильные взаимодействия, связанные с большими изменениями энергии реагирующих частиц, но и взаимодействия слабые, управляющие, влияющие на вероятность процесса, но практически не меняющие энергетического спектра. Он надеялся, что методы магнитной радиоспектроскопии позволят ему доказать это общее положение.

В. Воеводского по праву можно назвать одним из создателей новой области науки - химической магнитной радиоспектроскопии. Он внес большой вклад не только в развитие теории ЭПР как метода химического исследования, в создание новых типов спектрометров, специально предназначенных для химических исследований, но и в приложение методов магнитной радиоспектроскопии для решения важнейших проблем современной теоретической химии. К ним относятся свободнорадикальные механизмы химических реакций, явления делокализации и переноса электрона, элементарные акты, происходящие при радиолизе твердых тел и жидкостей, механизмы фотохимических и фотобиологических процессов, особенности кинетики радикальных реакций, в твердой фазе, механизмы гетерогенного катализа и вообще реакций на поверхности твердых тел. Вклад В. Воеводского в развитие всех этих областей химической физики трудно переоценить.

Л. Блюменфельд,
Ю. Молин
1972

Л. Блюменфельд , Ю. Молин, Звезда первой величины // Наука в Сибири. - 1992. - N 28. - С.3.

В. КОНДРАТЬЕВ. ПРЕКРАСНЫЙ ДАР БЫТЬ УЧИТЕЛЕМ

Со студенческой скамьи, сначала как студента-дипломника, а затем аспиранта и научного сотрудника, вся жизнь В. Воеводского была неразрывно связана с Институтом химической физики...

Научную деятельность В. Воеводский всегда совмещал с преподавательской деятельностью вначале на кафедре химической кинетики Московского государственного университета, возглавляемой Н. Семеновым, а с 1954 года - в Московском физико-техническом институте, где он вскоре становится деканом факультета молекулярной и химической физики, а с 1961 года - в Новосибирском государственном университете, где он был деканом факультета естественных наук. Как всегда, не отделяя науки от преподавания, он вырастил много студентов-дипломников, составлявших впоследствии ядро Московской и Новосибирской лабораторий.

В 1957 году В. Воеводский явился одним из первых организаторов и создателей Института химической кинетики и горения Сибирского отделения, где до последнего дня своей жизни был заведующим лабораторией и заместителем директора по научной части. В Новосибирском научном центре широко развернулся талант В. Воеводского, как крупнейшего ученого, педагога и организатора. Выполненные под его руководством научные исследования получили широкое признание мировой науки.

Много сил и энергии отдавал В. Воеводский укреплению и расширению международных научных связей. Он принимал активное участие в организации и работе многих международных научных конференций, симпозиумов, совещаний, выступал во многих странах с лекциями и докладами о достижениях советской науки.

На протяжении, ряда лет В. Воеводский принимал активное участие в симпозиумах по свободным радикалам, будучи постоянным членом международного организационного комитета и участником многих симпозиумов.

В памяти всех, кто знал В. Воеводского, он остался живым, энергичным, остроумным собеседником, эрудированным во многих областях науки и культуры вообще, абсолютно принципиальным и абсолютно честным.

Академик В. Кондратьев
1972

В. Кондратьев. Прекрасный дар быть учителем // Наука в Сибири. - 1992. - N 28. - С.3.

Т. ЛЕШИНА. ОСНОВНОЕ НАУЧНОЕ ДОСТИЖЕНИЕ - ЕГО ШКОЛА

Сегодня, через четверть века, мне кажется, что основное научное достижение В. Воеводского - созданная им научная школа. В настоящее время ее возглавляет академик Ю. Молин, и успехи направления «спиновые эффекты и спиновая химия» тоже достаточно широко разрекламированы в научной и «околонаучной» литературе. А одно из главных достоинств школы - высокая нравственность и добрые традиции, передаваемые из поколения в поколение.

Значимость их особенно возросла в наше сложное (для науки - прямо-таки экстремальное) время перехода неизвестно откуда и еще более неизвестно - куда.

Человечеству давно известна опасность, которую являют собой люди без прошлого, иначе - без традиций и четких нравственных ориентиров. Видно поэтому вакуум, образовавшийся в нашем самосознании после очередного разрушения до основания, пытаются заполнить религией.

В задачу настоящей заметки, связанной с именем дорогого нам всем Слав Славыча, не входит оценка этого очередного глобального эксперимента наших властей над нашим, как теперь говорят, населением. А вот относительно бывшей советской, а ныне российской академической науки, думается, можно с уверенностью сказать, что в течение последних нескольких десятилетий никаких признаков так называемого застоя в ней не было, по крайней мере в близких нам областях. Зато с началом перестройки начался «бурный распад». Поэтому нам совсем ни к чему только проклинать наше научное прошлое. В нем было много достоинств, особенно если вести речь о научных школах, осознать, чего мы теряем, на примере своей научной школы.

На мой взгляд, очень полезно именно сейчас «остановиться и оглянуться». С нищенской зарплатой, без денег на реактивы, на приборы, без возможности посещать конференции, без научных журналов, наконец, что же может дать нам силы выстоять? Рискну высказать мысль, что только наше прошлое - тени наших великих предков. Среди них и Вавилов, и Воеводский, и «Зубр» (Тимофеев-Ресовский). И еще многие-многие. Вспомним, ведь они пережили и более страшные времена. Как пишут в научных статьях - несмотря на тяжелые испытания они оставили полноценное научное наследие.

Может, и нам не стоит так уж спешить на рынок? Очевидно, что наукой люди будут заниматься всегда, при любой общественной формации, и, наверное, это безумие с финансированием все-таки пройдет. Главное, как всегда утверждал В. Воеводский, сохранять и культивировать у самых молодых интерес к науке. Жалко, правда, что современный академический корпус как-то не являет примеров массового научного героизма, в основном растаскивает все финансирование на гранты для своих лабораторий и институтов. Ну да ладно, хватит об этом. Тем важнее для нас прекрасные примеры прошлого.

Т. Лешина,
доктор химических наук
1992 г.

P.S. Вот про все это и говорится в стихах, посвященных Владиславу Владиславовичу, а эти корявые заметки - только попытка пересказать эти мысли прозой для тех, кто не любит рифмованных строк.